В центре повествования оказывается неординарный специалист, чьи методы радикально отличаются от общепринятых канонов психологической помощи. Артём Стрелецкий отвергает традиционную модель долгосрочной терапии, построенную на эмпатии и постепенном анализе, считая её формой затянувшегося лицемерия, выгодного лишь самому терапевту. Его философия строится на убеждении, что корень всех человеческих страданий – в самообмане, в удобных иллюзиях, которые люди годами выстраивают вокруг себя. Поэтому он применяет тактику жёсткой конфронтации, намеренно обостряя сеансы до предела: грубость, провокации, насмешки становятся его инструментами для того, чтобы разрушить защитные механизмы пациента и заставить его впервые за долгое время увидеть неприкрытую правду о себе и своих поступках. Этот подход, шокирующий и безжалостный, paradoxically, приносит ему успех и известность; клиенты, отчаявшиеся после лет безуспешной «щадящей» терапии, идут к нему в надежде на прорыв, а некоторые действительно обретают долгожданное освобождение от давних комплексов и страхов. Однако эта рискованная игра на грани, где терапевт сознательно раскачивает и без того хрупкую психическую конструкцию человека, неизбежно ведёт к трагическим последствиям. Уверенность Стрелецкого в универсальности своего метода и в способности любого пациента выдержать подобное давление оказывается роковой ошибкой. Сюжет достигает своей кульминации, когда один из тех, кто доверил ему своё душевное здоровье, не выдерживает этого намеренно созданного эмоционального ада. Самоубийство пациента становится точкой невозврата, обнажая всю опасность и этическую сомнительность подобной «шоковой терапии». Это событие ставит перед главным героем и окружающими мучительные вопросы о границах профессиональной помощи, о мере ответственности терапевта за жизнь и состояние того, кто к нему обратился, и о том, где заканчивается жёсткая, но искренняя попытка помочь и начинается безрассудное экспериментирование на человеческой душе. История превращается в глубокое исследование цены правды и последствий попытки навязать её любой ценой, без учёта индивидуальной уязвимости и готовности человека к столь болезненному откровению.